Мефистофель быстрым, уверенным шагом направлялся в сторону корта для тренировок. Расписание его почти устоялось и почти ничего не могло удивить. В основном это были индивидуальные тренировки – групповых занятий было мало и это понятно – ничто не сможет сделать из рейнджера хорошего пилота, если вовремя не заметить косяков обучения. Этим Ленц и занимался. Исправлял проблемные места в боевой технике и отправлял дальше: работать с психологами, инженерами, тактиками и стратегами. А сам раз за разом выжимал армейскую футболку цвета хаки и, сидя на матах на опустевшем корте, думал о том, в какой именно момент его психика так расшаталась.
Забрав у дежурного документы на бойца, он, смотря в бумаги, вошел в зал. Быстро вчитываясь в текст, он продолжал идти вперед и резко остановился в шаге от юноши.
- Макс Кентон, - он поднял глаза от бумаг и всмотрелся в парнишку, - Мефистофель Ленц, офицер, ответственный за ваше обучение.
- Сэр?
- Что-то кроме спортивного зала и школы скаутов было? – Мефистофель говорил с ярким немецким акцентом и слова казались грубее и жестче. Но нет, он вовсе не питал неприязни к парнишке – его одинаково злили все рейджеры. Только лишь потому, что взрослый боец спецподразделений был вынужден торчать на базе в тот момент, когда вот такие вот юные, едва научившиеся ходить, пацаны воевали с кайдзю.

 
Мефисто внимательно смотрит на парня. Тот выправился – а это было хорошим знаком. Знаком того, что его приняли, как наставника или, как минимум, командира. А значит, первое время проблем с исполнением приказов на тренировках не возникнет. Возможно потом, после первых успехов в симуляторе, когда юнец загордиться и станет заносчивым, Макс и будет не только обсуждать приказы, но и отказываться выполнять то, что от него требуется. Но пока это не грозило.
занятия боксом с Чарли в последний месяц
Бокс. Не самая эффективная стратегия для победы над огромным монстром. Не каждый хук способен уложить кайдзю. Несовершенство боевых машин еще было ярко ощутимо, и Ленц все надеялся, что когда-нибудь конструкторы и инженеры способны будут создать стального монстра, способного за считанные минуты вырубить чудовище. Пока что Егерям удавалось косить своих пилотов направо и налево.
А что-то не так, сэр..?
Мефистофель заметил, как замялся парнишка.
- Ленц. Можете просто звать меня по фамилии. Или, как вам удобно, - сухо ответил он и, скрестив руки за спиной, сжимая в одной из ладоней тонкую папку с документами, продолжил:
- Что касается уровня вашей физической подготовки – она оставляет желать лучшего. Не поймите меня превратно – ваш со-пилот более подготовлен. Как минимум из—за того, что вдвое старше. Поэтому заранее вас предупреждаю, что тренировки будут нацелены на результат за короткое время, а это значит, что в лучшем случае у вас будет один выходной в неделю. Занятия с Чарльзом попрошу приостановить вплоть до распоряжения, - Мефистофель старался говорить учтиво и вежливо. Чтобы его слова не звучали как приказ. На практике такой подход оказался в несколько раз эффективнее и психологи базы вовсю долбили ему мозг тем, что с неокрепшими юношескими умами себя нужно вести учтиво и верно. Что рейнджерам нужно стать другом и помощником, а не ненавистным командиром, который за период тренировок выпьет всю кровь и вытянет все жилы. Ленц хмурится, отчего, его украшенное мелкими шрамами лицо превращается в устрашающую маску неприязни, а глубокий шрам, уродующий левую половину лица, становится, словно чернее и глубже. Неприятная особенность мимики, с которой ничего не сделать.
- Я полагаю, с примерным расписанием тренировок по боксу вы знакомы, - Мефисто вздохнул, - они включают в себя упражнения на развитие выносливости, скорости, силы и реакции. К сожалению, сама техника не так эффективна в условиях реальных боевых действий. Можно сколько угодно тренировать силу удара, но от этого у самого Егеря не прибавиться пары тонн. Поэтому сейчас предлагаю проследовать на разминочную пробежку. Три мили, - Мефисто указал на дверь за своей спиной, ведущей к выходу из корпуса.

Отредактировано Mephistos Lenz (01.12.2015 17:24:58)

Мефисто видит, что мальчишка едва сдерживает свою злость и недовольство. И Ленц точно знает, отчего это. Но скоро Кентон поймет, что гримасы на лице его наставника – вовсе не признак неудовольствия или презрения. Все дело в шрамах. Особенно в том, что слева на его лице. Мышцы были изрядно повреждены, и в полевых условиях было трудно что-то с этим сделать. Именно поэтому любая мимика, приправленная особенностями лица, превращается во что-то отталкивающее и грубое. Но Макс привыкнет и поймет – Мефисто это знает. Все привыкают. И, либо считают своего наставника высокомерной сволочью, либо не обращают внимания на выражение его лица, а вслушиваются в интонации голоса. Они могут сказать чуть больше. Если опять-таки курсантам хватает терпения и желания вслушиваться в немецкий акцент.
За это он родителям благодарен не был. Даже спустя столько времени, Ленц все равно мог, задумавшись, перескакивать с английского на немецкий и, в пору его участия в боевых действиях это было самой большой проблемой, с которой сталкивались его командиры. Правда, когда он перешел под командование коренного немца, переехавшего в Америку и пришедшего в «Дельту» по контракту, проблема эта пропала.
  - Три мили бегом, - спокойно ответил Ленц, выходя вместе с Максом из зала и указывая на гравийную дорожку, - я буду ждать здесь.
Сегодня Ленц уже набегался до боли в ногах – с двумя прошлыми курсантами. Поэтому Кентон был предоставлен сам себе в этом задании. Опершись локтем о низкий деревянный столбик, Мефисто внимательно глядел на Макса, который был почти у финиша.
- Поднажми – осталось полмили, и ты укладываешься в норму по времени, - крикнул он, смотря на часы.
Когда Кентон добежал до него, Ленц протянул ему бутылку воды:
- Думаю, ты помнишь, что много пить нельзя, - усмехнулся он, идя рядом с парнем, - сейчас полторы минуты отдых и продолжим в зале.
Он входит в зал и, выждав положенное время, продолжает:
- Теперь пять подходов по десять отжиманий. Перерыв между подходами – тридцать секунд.
И вот это упражнение он выполняет вместе с Кентоном, показывая, что рано или поздно, это все будет даваться ему намного легче, чем в самом начале.